А.А. Хисамутдинов
Надежда Кановер не боялась погибнуть ради спасения книг
Реферат. В очерке сообщается о дальневосточном библиотекаре Надежде Абрамовне Кановер, сыгравшей большую роль в развитии библиотечного дела во Владивостоке. Руководя несколькими библиотеками, включая Центральную научную библиотеку Дальневосточного отделения Академии наук, она приложила много усилий для комплектования фондов и создания условий для хранения литературы. Благодаря ей Владивосток получил уникальную старообрядческую коллекцию, принадлежавшую С.Я. Поносову, которая теперь хранится в библиотеке Общества изучения Амурского края (ОИАК). Примечательны страницы биографии Н.А. Кановер, связанные с последними месяцами жизни известного путешественника и исследователя Дальнего Востока В.К. Арсеньева: работая в 1930 г. в библиотеке Приморского филиала Географического общества СССР (ныне Общество изучения Амурского края), она стала его последним секретарем. К сожалению, пока не найдена фотография Н.А. Кановер.
Ключевые слова: Н.А. Кановер, В.К. Арсеньев, собрание С.Я. Поносова, ЦНБ ДВО РАН, ОИАК, дальневосточное библиотековедение.
Большую роль в становлении Центральной научной библиотеки Дальневосточного отделения Российской академии наук (ЦНБ ДВО РАН) сыграла Надежда Абрамовна Кановер.[1] Краткие биографические сведения, выявленные в текущем архиве Президиума ДВО РАН, сообщают, что Надежда родилась в декабре 1900 г. в урочище Новокиевском (ныне поселок Краскино) Южно-Уссурийского края, где располагался военный гарнизон. Там ее отец служил военным врачом. После его перевода в Иркутск туда переехала и вся семья, и Надежда поступила в Иркутскую частную женскую гимназию Варвары Степановны Некрасовой, которая считалась одной из лучших в городе.
В.С. Некрасова преподавала в своей гимназии русский язык и смогла увлечь Надежду любовью к книгам. Под влиянием учительницы Кановер не ограничилась обязательными семью классами гимназии и в 1916 г. поступила в дополнительный педагогический класс, восьмой. На следующий год, получив свидетельство об образовании, она занялась поисками работы: отец к этому времени умер (1908), и семье нужны были средства.
В 1918 г. Н.А. Кановер решила посетить места, связанные с детством, и отправилась на Дальний Восток, но вернуться в Иркутск ей помешала Гражданская война.[2] В это время во Владивостоке открылся Владивостокский политехнический институт, и девушка туда поступила. На жизнь она зарабатывала уроками. В институте девушка проучилась всего год: один из богатых предпринимателей, осевший в дачном районе на станции Океанской, пригласил ее поработать в семье учительницей, и она переехала в пригород Владивостока. В городе в этот период было очень неспокойно: постоянно слышалась стрельба, передвигаться по улицам было опасно, особенно по вечерам. Океанская в этом отношении представлялась более безопасным местом, и Надежда прожила там три года, пока во Владивосток не вошла Красная армия.
Весной 1923 г. к ней приехала младшая сестра: после смерти матери она не хотела оставаться в Иркутске. Н.А. Кановер вновь вернулась к преподаванию, но ее больше привлекало библиотечное дело, и в 1924 г. она устроилась библиотекарем-практиканткой в Государственный дальневосточный университет, открытый в 1920 г. Университетской библиотекой руководил тогда известный библиограф Зотик Николаевич Матвеев (1889—1938), лучший знаток библиотечного дела на российском Дальнем Востоке. Основу библиотеки составляло уникальное книжное собрание Восточного института, основанного во Владивостоке еще в 1899 г. З.Н. Матвеев, выпускник этого института, отлично знал книжные фонды и вел в университете занятия по библиотековедению. В то время Матвеев работал над библиографическим указателем «Что читать о Дальневосточной области», и Кановер не только училась от него азам книжного дела, но и, возможно, помогала ученому составлять этот справочник. Также Зотик Николаевич увлек свою ученицу идеями по «читателеведению», которые он позаимствовал у известного книговеда и популяризатора книжного дела Николая Александровича Рубакина (1862—1946). Матвеев был постоянным его корреспондентом.
Получив отличную школу по библиотечному делу, Надежда Абрамовна прошла экспертизу, как тогда называли аттестацию, при Политпросвете окружного отдела народного образования и устроилась в Окружную библиотеку имени Н.В. Гоголя (ныне Приморская краевая публичная библиотека им. А.М. Горького), основанную в 1887 г. Это было непростое время для библиотеки. С одной стороны, в нее вливалось множество книг из личных библиотек, оставленных отправившимися в эмиграцию владельцами, но, с другой стороны, постоянно проходили «чистки вредной литературы». Почти каждый день к библиотеке приезжали грузовики, и в них загружались книги, предназначавшиеся на сжигание.
Кановер не могла примириться с уничтожением книг и поступила на курсы товароведения. Затем она работала секретарем учебной части и библиотекарем в Школе рыбопромышленного ученичества (Рыбпромуч), будущем Рыбопромышленном техникуме. В это время стало подводить здоровье, и пришлось из-за болезни прервать работу. Почувствовав себя лучше, Надежда Абрамовна стала работать в школе № 9, а осенью 1929 г. устроилась в железнодорожный клуб имени Орлова.
В этом клубе регулярно выступал с лекциями известный путешественник и исследователь Дальнего Востока Владимир Клавдиевич Арсеньев (1872, Санкт-Петербург — 1930, Владивосток), автор знаменитых книг «Дерсу Узала» и «По Уссурийскому краю». Несмотря на то, что дата лекций редко объявлялась заранее, зал всегда был полон. Кановер старалась не пропускать ни одного выступления Арсеньева, который был талантливым рассказчиком. Однажды она решилась подойти к нему и познакомиться, после чего их связали несколько месяцев сотрудничества.
В конце 1920-х гг. Приморский филиал Географического общества СССР (ПФГО) (ныне Общество изучения Амурского края) создал по всему краю сеть добровольных сотрудников-краеведов, которые собирали ценные материалы по программе «Территория, Природа и Население». Арсеньев был ответственным за деятельность этой сети, а Надежда Абрамовна помогала ему отвечать на многочисленные письма. Ее должность так и называлась: секретарь корреспондентской сети ПФГО СССР. С февраля 1930 г. она дополнительно стала и заведовать библиотекой ПФГО.
Н.А. Кановер вспоминала, что путешественник, несмотря на большую занятость, не оставлял без ответа ни одного письма, которые краеведы из глубинки часто посылали по лаконичному адресу: «Владивосток, Арсеньеву».[3] Она отмечала, что занятый множеством обязанностей Арсеньев строго планировал свой день. Для ответов на письма он выделял полчаса — с 14:00 до 14:30, в которые надиктовывал ответы Надежде Абрамовне, а та их стенографировала. Однажды пришло забавное письмо от мальчика, который написал путешественнику о своем желании сбежать из дома и присоединиться к арсеньевской экспедиции. Владимир Клавдиевич тактично посоветовал ему сначала закончить школу, а потом уже проситься в экспедицию. В таком случае он с удовольствием возьмет его с собой.
Приглашали Арсеньева читать лекции и по радио, а кроме того, он собирал порой школьников по вечерам в саду профсоюзов по ул. Ленина (ныне Светланская), № 48 (около нынешнего Дома офицеров флота). Тогда на поляне в самом центре города разводили костер, и Владимир Клавдиевич при свете огня с увлечением рассказывал о своих путешествиях. Эти беседы у костра Надежде Абрамовне особенно нравились: в своих воспоминаниях она упоминает о трех. Однажды после выступления Арсеньев сказал ей, что ему гораздо легче говорить перед людьми, чем «в черную дыру микрофона, не чувствуя слушателей». Хотя лекции в клубах были бесплатными, а радиокомитет отлично оплачивал выступления, Арсеньев предпочитал живую аудиторию.
26 августа 1930 г. Арсеньев вернулся домой из командировки. Близкие заметили его болезненное состояние, но путешественник отмахнулся от уговоров сходить в больницу и схватился за бумаги. Когда 4 сентября близкие все же вызвали на дом врача, скорая помощь не приехала. Этот день стал последним в жизни исследователя. В ПФГО попытались найти виновных. Кановер по поручению председателя Общества отправила телефонограмму: «…4.09.1930 г. в 15 часов 30 минут карета скорой помощи была вызвана к гражданину, который болеет 5 дней и лечит врач. Руководствуясь обязательным положением Владивостока от 01.01.1929 г., что карета скорой помощи выезжает на несчастные случаи и внезапные заболевания, в помощи скорой медицинской помощью было отказано…».[4]
Надежде Абрамовне было поручено и написать некролог, но, когда она принесла его в редакцию газеты «Красное знамя», оказалось, что срочной публикации не получалось: ближайший номер уже был сверстан и наборщики расходились по домам. Однако, узнав, о чьей смерти сообщает некролог, они вернулись на рабочее место и без уговоров набрали текст. Один из наборщиков сказал: «Мы ведь тоже слушали его лекции».
Воспоминания Н.А. Кановер «Живой Арсеньев» хранятся в Музее истории Дальнего Востока имени В.К. Арсеньева (МПК 14028).
Заведуя библиотекой ПФГО, Кановер участвовала в спасении уникальной старообрядческой коллекции, принадлежавшей приморскому предпринимателю из Глазковки Степану Яковлевичу Поносову. Он был известен как владелец бесценной библиотеки, которую собирал по всему миру многие годы. В ней были старообрядческие рукописи и такие издания, как «Хронограф» или «Космография». После смерти Поносова 13 декабря 1930 г. его коллекция оказалась никому не нужна, о чем узнал член ПФГО охотовед Константин Георгиевич Абрамов (1882—1961), руководивший экспедицией по изучению пятнистого оленя. Он сообщил в Географическое общество о возможности приобрести книжное собрание Поносова. «Из беглого просмотра, — писал Абрамов в ПФГО, — ясно, что в числе книг есть редкие издания, представляющие сами по себе большой интерес в совокупности с “Поносовщиной”, так как имеется помимо древних духовных книг много книг также очевидно духовных на следующих языках: греческий, французский, немецкий, английский, ассирийский, румынский, сербский, чешский, латинский и т. д.».[5]
Несмотря на сложную финансовую обстановку, в ПФГО сразу же поняли важность приобретения этого собрания и выделили деньги. В сентябре 1931 г. Н.А. Кановер отправилась на парусной джонке в Глазковку.[6] Путь был неблизкий и непростой, но, увидев, какие ценности содержит эта библиотека, она поняла, что приехала не напрасно. Надежда Абрамовна погрузила на борт 75 икон, 25 рукописей и 56 книг.
Вероятно, от части собрания Поносова пришлось отказаться — на все не хватило денег, а районные власти не соглашались уменьшить стоимость, так как хотели этими деньгами оплатить поселковые налоги.
Сентябрь в Приморье — это пора тайфунов, и на обратном пути во Владивосток один из них едва не погубил Н.А. Кановер вместе с ее приобретением. Чтобы удержаться на плаву, шкипер-китаец предлагал сбросить все в море и спастись самим, но Кановер неимоверными усилиями смогла убедить его сохранить бесценный груз. Когда в полузатопленной джонке она добралась до Владивостока, оказалось, что некоторые книги намокли, но основная часть поносовского наследия не пострадала. Сейчас редкости из Глазковки хранится в фондах ОИАК, а иконы — в Приморской картинной галерее. Есть свидетельства, что наиболее ценная часть этой коллекции была отправлена в Москву, в Российскую государственную библиотеку им. В.И. Ленина. Недавно в Музее-заповеднике истории Дальнего Востока состоялась выставка, на которой были показаны книги и предметы из бывшей коллекции С.Я. Поносова.[7]
1930-е гг. были непростым временем для дальневосточной культуры и общественной деятельности. Здание музея Приморского филиала Географического общества (ныне Музей истории Дальнего Востока имени В.К. Арсеньева) по улице Первого мая (ныне Петра Великого), № 6, где размещалась библиотека, было национализировано, и в нем уже не нашлось места для литературы. У местных властей в связи с этим возникла идея забрать вместе с музеем и общественные книги.
Однажды к бывшему зданию музея подъехал грузовик, и милиционер вручил Н.А. Кановер ордер об изъятии общественных книг. Она не растерялась и сразу же обратилась за помощью к одному из руководителей края и председателю ПФГО СССР Александру Васильевичу Баянову, который сразу же отменил незаконное решение. Через некоторое время Кановер перевезла библиотеку в соседнее здание по ул. Петра Великого, № 4, которое также принадлежало этой общественной организации
1930-е гг. запомнились работникам библиотеки и другими обстоятельствами: среди интеллигенции начались аресты. Полномочное представительство ОГПУ по Дальневосточному краю то и дело заводило дела на преподавателей Дальневосточного университета и сотрудников Дальневосточного филиала Академии наук. Была арестована и Маргарита Николаевна Арсеньева, вдова путешественника, которую хорошо знала Н.А. Кановер. Очевидцы говорили, что Надежда Абрамовна в период репрессий старалась сохранить личные книжные собрания членов ПФГО, подвергнувшихся арестам.[8] Она и раньше, заботясь о пополнении библиотеки Географического общества, всегда подбирала бесхозные книги, а тут добавлялась забота о сохранении памяти об исследователях. «Она была библиотекарем от Бога, — вспоминала Марина Ивановна Лютц, бывшая сотрудница библиотеки ОИАК. — В этом ей помогала педантичность, целеустремленность, даже дотошность. Правда, был у нее большой недостаток: она говорила начальству все, что думала, без всяких скидок на должности. Главным для нее были книги, и ради их сохранения она легко шла на конфликты. По этой причине Надежда Абрамовна не могла долго работать на одном месте».[9]
Действительно, в апреле 1935 г. Надежда Абрамовна в спешном порядке оставила свою должность в ПФГО. Годового отчета Общества за этот год не сохранилось, и достоверных причин увольнения установить не удалось. Сохранилась лишь небольшая объяснительная записка о положении дел в библиотеке: «Библиотека находится в консервированном состоянии, поэтому, в чем заключается ее работа, трудно сказать. В особенности, если принять во внимание, что и на установление порядка не обращалось внимания. Обмена не было, хотя по инерции поступили в небольшом количестве издания от разных научных учреждений. При этом учета не было. Главное, спасти книги. Изредка по требованию научных работников выдавались книги для работы при библиотеке. Сколько было выдано книг и какому количеству лиц — учета также нет».[10]
После работы в других библиотеках Владивостока, Кановер вновь вернулась в ПОФГО СССР, где стала руководить иностранным отделом библиотеки.
Меняла места работы, чтобы не быть замеченной репрессивными органами? Она очень переживала по поводу ареста ее учителя З.Н. Матвеева 7 ноября 1937 г. (расстрелян 25 апреля 1938 г.) и повторного ареста М.Н. Арсеньевой (расстреляна 21 августа 1938 г.).
22 апреля 1947 г. старшего инспектора по библиотекам Краевого отдела культурно-просветительской работы Н.А. Кановер назначили заведующей библиотекой Дальневосточной научно-исследовательской базы (в будущем ДВО РАН). В это время библиотека, которой, как и книжному собранию ПФГО, пришлось испытать немало переездов, находилась в полуподвальном помещении по ул. Ленинской / Светланской, № 50. Книжный фонд составлял около 80 тыс. книг. Начав приводить его в порядок, Кановер обнаружила, что место для хранения книг было выбрано крайне неудачное: сырость погубила часть литературы, к тому же инвентарные книги и картотека оказались утеряны.
Всю работу по инвентаризации и составлению каталога пришлось начинать заново, а в штате библиотеки помимо заведующей числился только один сотрудник. При этом начальство, требовавшее от библиотеки большей активности, было недовольно Надеждой Абрамовной: она без устали писала «объяснительные записки», требуя увеличения штата. Председателю Библиотечной комиссии АН СССР академику В.П. Волгину она сообщала: «С момента организации библиотеки ей был выделен штат всего в 2 штатных единицы, которые, естественно, не имели возможности справиться с работой по обслуживанию читателей, обработкой вновь поступавших книг и приведением наличного фонда в порядок. Поэтому до настоящего времени библиотека находится в таком состоянии, что не может удовлетворить запросам читателей. Неоднократные ходатайства Дальневосточной научно-исследовательской базы перед Советом филиалов и баз Академии наук СССР об увеличении штата библиотеки и отпуске дополнительных средств на приведение ее в порядок до сих пор остаются неудовлетворенными. Наша библиотека является единственной научной библиотекой в Приморском крае, и ее значение должно сильно возрасти с постановлением Совета министров о выделении ей обязательного экземпляра по профилю работы базы со второго квартала 1948 г.».[11]
Между тем фонд библиотеки продолжал увеличиваться и в 1948 г. составил 82 658 экз. Кановер учла издательский фонд (7848 экз.) и выделила «неприкосновенный фонд» (3636 экз.) с указанием источников комплектования. В отчете за 1949 г. она подчеркивала: «Если до сих пор русского каталога в библиотеке не было, то теперь на часть фонда (примерно 10%) имеется алфавитный каталог».[12] Отсутствие полного каталога негативно сказалось на обслуживании читателей: по распоряжению Крайлита с июня по октябрь 1949 г. библиотеку закрыли для широкого пользования из-за невозможности проверить состав фонда.
Усилия Кановер и ее сотрудников по комплектованию библиотеки увенчались успехом: в 1949 г. фонд увеличился до 93 178 ед., а по отечественной литературе — более чем вдвое. Надежда Абрамовна по-прежнему обращала особое внимание на книжные собрания местных ученых. Одной из первых в 1949 г. в научную библиотеку влилась личная коллекция известного зоолога-герпетолога Александра Адриановича Емельянова (1878—1946) — 1126 экз. Тогда же приобрели личное собрание геолога Александра Ивановича Козлова (1883—1943), и к настоящему времени в ЦНБ выявлено 85 книг этого ученого. Кановер также смогла приобрести часть библиотеки зоолога Дмитрия Дмитриевича Педашенко (1868—1926). Несколько книг было получено из Томска от первого директора ЦНБ ДВО РАН Александра Владимировича Маракуева, которого Кановер хорошо знала по работе в ГДУ и ПФГО. После ареста в 1937 г. Маракуева выслали из Владивостока (1940 г.), и он около семи лет читал лекции по экономической географии зарубежных стран и географии Китая в Томском университете, а затем переехал в Алма-Ату. Перед отъездом ученый связался с Н.А. Кановер и отправил во Владивосток свои книги.[13]
Число читателей значительно увеличилось, чему способствовало появление межбиблиотечного абонемента и организация тематических и персональных выставок. Помня заветы З.Н. Матвеева о просветительстве, Кановер опубликовала несколько статей-обзоров в краевой газете «Красное знамя» и в «Боевой вахте», печатном органе Тихоокеанского флота. Возрос книгообмен с другими академическими библиотеками страны. Н.А. Кановер смогла активизировать работу Библиотечного совета, который состоял из научных сотрудников, неравнодушных к судьбе библиотеки.
Академическое начальство продолжало давить на Кановер и в марте 1950 г. ей пришлось сдать библиотеку Розе Тимофеевна, а она стала старшим библиотекарем. Надежда Абрамовна еще попыталась продолжить работу в библиотеке, но здоровье ухудшилось, а отношения с начальством не наладилось.[14]
К сожалению, почти ничего не известно о последних годах ее жизни, не удалось найти и фотографий. Несмотря на это деятельность Надежды Абрамовны Кановер на ниве дальневосточного библиотековедения не забыта, а в библиотеке Приморского краевого отделения Всероссийской общественной организации «Русское Географическое общество» – Общество изучения Амурского края бережно сохраняется личное собрание известного путешественника В.К. Арсеньева
Автор выражает благодарность сотрудникам ЦНБ ДВО РАН Марине Александровне Полоник и Надежде Владимировне Сеченской и заведующей библиотекой Общества изучения Амурского края Татьяне Васильевне Дёминой за помощь в подготовке настоящей статьи.
_______________________________________________________
[1] На службе книге и науке: к юбилею Центральной научной библиотеки ДВО РАН (1932—2022) / Российская академия наук, Дальневосточное отделение, Центральная научная библиотека; составители А.А. Хисамутдинов, М.А. Полоник, О.В. Бокий, Н.Е. Журавская. Владивосток : Изд-во ЦНБ ДВО РАН, 2022. С. 26 — 27.
[2] Текущий архив Президиума ДВО РАН. В стадии формирования. Автобиография Н.А. Кановер от 18 сент. 1945 г. Л. 1.
[3] Капран И.К. В.К. Арсеньев в воспоминаниях современников // Владимир Клавдиевич Арсеньев и его наследие. Владивосток : Изд-во Дальневост. ун-та, 1997. С. 57.
[4] Архив Общества изучения Амурского края (АОИАК). Ф. 1. Оп. 1. Д. 1931. В стадии формирования.
[5] Дёмина Т.В. (сост.). Личное собрание. Книги из библиотеки Поносова / Общество изучения Амурского края. Владивосток, 2023. Машинопись.
[6] Глазковка (Лазовский р-н, Приморский край). Основателем села считается старовер и предприниматель Афанасий Поносов. Его хутор Ново-Сионский, или Поносова, появился в 1897 году. Современное наименование зарегистрировано позже (после раскулачивания Поносова) в честь командира 2-го Дальневосточного батальона партизанского движения Приморья в 1918—1924 гг. Степана Фёдоровича Глазкова (1894-?).
[7] «Легенда о Беловодье». Выставка. URL: https://arseniev.org/museum-events/vystavka-legenda-o-belovode/ (дата обращения: 24.11.2023).
[8] Хисамутдинов А.А. Личная библиотека В.К. Арсеньева // Библиотековедение. 2016. Т. 65, № 3. С. 308—313.
[9] Хисамутдинов А.А. Личное собрание. Интервью с М.И. Лютц (Владивосток, сент. 2003). Машинопись.
[10] Архив Общества изучения Амурского края (АОИАК). Ф. 1. Оп. 1. Д. 1935. В стадии формирования.
[11] Текущий архив Президиума ДВО РАН. В стадии формирования. Кановер Н.А., председатель Библиотечного совета, заведующая библиотекой. Письмо от 29 мая 1948 г.
[12] Кановер Н.А. Отчет по работе научной библиотеке ДВ филиала Академии наук СССР за 1949 г. URL: https://www.cnb.dvo.ru/wp-content/uploads/2022/03/otchyot-o-rabote-biblioteki-za-1949-g.pdf (дата обращения: 03.03.2023).
[13] Хисамутдинов А.А. Четверть века службы библиотечному делу Надежды Кановер // Вестник Дальневосточной государственной научной библиотеки. 2023. № 1 (98). С. 187—191. URL: http://vestnikdvgnb.ru/pdf/current/187-191.pdf (дата обращения: 24.11.2023).
[14] Текущий архив Президиума ДВО РАН. В стадии формирования. Справка Врачебно-контрольной комиссии. Владивостокский туберкулезный диспансер от 4 апр. 1950.