А.А. Хисамутдинов, заведующий сектором изучения книжной культуры ЦНБ ДВО РАН
Пётр Шмидт – через книги к познанию Китая
Публикация посвящена китаеведу и лингвисту Петру Петровичу Шмидту (Pēteris Šmits, 1869 – 1938). После окончания восточного факультета Санкт-Петербургского университета стал профессором Восточного института во Владивостоке (1899 – 1918), защитил магистерскую диссертацию, публиковал учебные пособия и научные труды, проводил полевые исследования, занимаясь лингвистикой, этнографией и культурой народов Дальнего Востока. Один из инициаторов открытия Дальневосточного университета, декан историко-филологического факультет (1919 – 1920). Уехав в Ригу, продолжил научную и преподавательскую деятельность.
Выдающийся китаевед и лингвист Пётр Шмидт (Петерис Шитс) родился 25 декабря 1869 г. в Латвии. До поступления в Санкт-Петербургский университет он учился в Москве и Риге. Вероятно, уже в юности он проявил способности к языкам, потому что выбрал восточный факультет, который он закончил в 1896 г. с дипломом первой степени[1]. По предложению своего учителя А.П. Позднеева Шмидт приехал во Владивосток, чтобы преподавать в Восточном институте.
Прежде чем приступить к работе, в целях лучшего освоения китайского языка, Пётр Шмидт решил позаниматься в Китае. В 1896 – 1899 гг. он состоял в должности «professeur de la langue russe» в Пекинском университете, открытом незадолго до этого. Молодой профессор обладал не только наблюдательностью, но и имел способность все живо описывать. Пётр Шмидт стал посылать в российские периодические издания свои впечатления о жизни в Китае, в которых рассуждал о будущем этой страны. Молодой преподаватель очень понравился руководителям университета, и ему предложили остаться в Пекине, восполнив все расходы по его стажировке. Но Шмидт предпочел вернуться во Владивосток.
Почти двадцать лет П.П. Шмидт преподавал в Восточном институте. Озабоченный качеством преподавания китайского языка, он предложил использовать для практических занятий образованных китайцев. Так, профессор пригласил в 1899 г. преподавать в институте Ли, секретаря Дайцинского коммерческого агента во Владивостоке. Выслушав пожелания Петра Шмидта, А.М. Позднеев предложил, «чтобы лекции по китайскому языку читались не иначе, как совместно профессором и лектором; причем профессор уяснил бы теоретическое правило, а лектор говорил пример и произносил его по несколько раз с отдельными студентами, пока каждый из них не усвоит себе более или менее правильной интонации, или произношения»[2].
Первый директор Восточного института А.П. Позднеев хорошо понимал, какую огромную роль в высшем учебном заведении играет библиотека. Педантичность и выдающиеся лингвистические способности Петра Петровича Шмидта как нельзя лучше подходили к должности библиотекаря. Вскоре состоялось и назначение. Шмидт тотчас же с энтузиазмом занялся приобретением нужных книг. К сожалению, это было нелегко сделать на далекой окраине России. В 1900 г. произошло событие, которое помогло формированию книжного собрания Восточного института. В Китае разразилось Боксерское восстание, которое поставило под угрозу уничтожения книжные редкости. Приамурский генерал-губернатор Н.И. Гродеков предложил владивостокским востоковедам совершить поездку в Мукден и осмотреть книгохранилища. А.М. Позднеев сразу же ухватился за идею и сформировал экспедицию во главе с профессором А.И. Рудаковым. В состав экспедиции вошел и П.П. Шмидт. В мае 1901 г. они отправились в Южную Маньчжурию, где их ждало множество ценных находок. Большая часть обнаруженных книг не была известна европейским специалистам. Вскоре они пополнили университетскую библиотеку, а у входа в здание Восточного института встали китайские каменные львы, подаренные Н.И. Гродековым. Забегая вперед, надо отметить, что в двадцатые годы эта коллекция была отправлена в Ленинградское отделение Института востоковедения, где хранится поныне.
П.П. Шмидт не только старался приохотить к книгам своих студентов, но и рассказать об интересных находках, сделанных в Китае, другим востоковедам[3]. Не забывал он и о своем увлечении лингвистикой, опубликовав на эту тему несколько работ[4]. В то время студенты испытывали большой недостаток учебных пособий, и Шмид был одним из первых преподавателей, кто издал свои лекции в виде учебников[5].
Несмотря на большую загруженность, связанную с преподаванием и заботами о библиотеке, Пётр Петрович усиленно работал над своей диссертацией – на степень магистра китайской и маньчжурской словесности. 28 октября 1902 г. он успешно защитил свою работу «Опыт мандаринской грамматики с текстами для упражнений». Официальными оппонентами были его учителя Д.А. Пещуров и П.С. Попов. Впоследствии было отмечено: «Сама по себе мысль проследить закономерности китайского языка и описать их в известных грамматических категориях на фоне устаревшей «Китайской грамматики» Н.Я. Бичурина была настолько смелой и неожиданной, что вызвала решительные возражения солидных оппонентов»[6]. Вскоре диссертация П.П. Шмидта была опубликована.
Много времени Пётр Петрович проводил в Обществе изучения Амурского края, членом которого он стал 10 января 1901 г. Через три года его избрали членом распорядительного комитета, а еще через два года Шмидт стал заведовать библиотекой Общества. Он неоднократно выступал здесь с докладами о китайской письменности, «О происхождении цифр и чисел» (12 марта 1910), рассказывал о своих научных поездках, делился идеями в области сравнительной лингвистики.
26 мая 1906 г. состоялся интересный доклад П.П. Шмидта, посвященный лингвистике. Шмидт озаглавил его так «Язык как памятник истории культуры». Профессор обратил внимание слушателей на то, что «основы многих слов были заложены в глубокой древности». «Языки свидетельствуют нам тоже, что шелк и чай мы заимствовали у китайцев, и что знаменитая ткань древности виссон и арабский арак распространялись по всей Азии. Русские слова дефтерь-ханская грамота и тьма, в значении бесчисленного множества, совершили даже двоякое путешествие: с запада на восток и с востока опять на запад. Даже основа русского слова «деньги» находится, по всей вероятности, в китайском языке. В китайской истории лингвистика решает нередко очень важные спорные вопросы, особенно по сношению с западными народами»[7]. В выводах докладчик подчеркивал: «Главный результат лекции, что языки являются очень важным средством для изучения культуры, и что культурный прогресс находится в зависимости от постоянных сношений между разными народами»[8]. В 1907 г. П.П. Шмидт приступил к печатанию своего «Учебника маньчжурского языка» и отчета о поездке в Китай летом 1907 г.[9]
Общество изучения Амурского края поддерживало многие инициативы ученого. 19 мая 1908 г. Пётр Петрович обратился в распорядительный комитет с просьбой о выделении средств на научную поездку. Получив деньги, П.П. Шмидт по предложению ОИАК посетил места обитания амурских инородцев. Он «изучал наречия средних гольдов и ольча-гольдов». Сравнивая эти наречия с другими тунгусско-маньчжурскими языками, ему удалось установить, что гольды должны быть отнесены к маньчжурским, а не к тунгусским племенам, как было принято думать. Он написал письмо из Мариинска в ОИАК о «лингвистических изысканиях у гольдов, которые убеждают его, что гольды принадлежат не к тунгусскому племени, а к маньчжурскому»[10]. После этой поездки он передал в музей этнографическую коллекцию «верхних и нижних гольдов в 105 номеров»[11]. Интересными были наблюдения исследователя о влиянии японского языка на современную китайскую литературную и разговорную речь.
П.П. Шмидт не забывал своих питомцев даже во время командировок. Летом 1908 г. он отправился в Чифу, где встретился со своими студентами, затем через Тяньцзинь поехал в Пекин, где целый месяц читал новейшую китайскую литературу и газеты, посвященные реформам. Результатом этой поездки стало формирование ценной коллекции книг для Восточного института[12].
Много сил профессор Шмидт отдавал организации Восточного института, совершенствованию учебного процесса, отработке учебных планов и программ. «Защищать при таких условиях именно практическое значение маньчжурской кафедры я, со своей стороны, не нахожу возможным. Но этим я вовсе не хочу отрицать научного значения маньчжурского языка как самого по себе, так и при изучении китайской словесности, так как многие важнейшие книги китайской литературы переведены на маньчжурский язык»[13]. Известно, что П.П. Шмидт стоял за изучение студентами одновременно двух языков. К сожалению, в дальнейшем от этого отказались.
Известный путешественник В.К. Арсеньев хорошо знал П.П. Шмидта, ценил его знания и неоднократно обращался к нему за консультациями. «Я показал ему, – писал в одном письме Владимир Клавдиевич, – составленные мною словари, он нашел их правильными, и так как я записывал их по своей транскрипции, то профессора решили, что это только доказывает, что я овладел фонетикой, иначе не дошел бы до необходимости создания своей транскрипции, что такую работу они считают еще ценнее, чем работу человека, подходящего к инородцу уже с готовыми знаками. Профессора посоветовали продолжить работу по своей транскрипции и только в будущем переписать ее на общепринятую международную»[14].
Начало 1917-го года не принесло сколь-нибудь заметных изменений в деятельность Восточного института и его сотрудников. П.П. Шмидт издает свою новую работу[15]. Но через некоторое время все изменилось. В одном из своих писем он писал: «Никто не может сказать, когда будет конец войне и русской революции, но один факт является истинным, что пролетарии не хотят никаких китаеведов»[16]. Шмидт стал предпринимать шаги по отъезду в Америку, где хотел заняться преподаванием китаеведения.
Тем временем во Владивостоке возродилась идея основать университет. Среди тех, кто ее поддержал, был и профессор Шмидт, ставший членом Бюро по составлению проекта Государственного Дальневосточного университета (1918). После того, как университет открыли, П.П. Шмидт занял должность декана историко-филологического факультета ГДУ (1919 – 20).
Это было очень трудное время. В марте 1920 г. Шмидт решил все же уехать из Владивостока. В последнем письме он писал: «В настоящее время я направляюсь в Ригу, где буду преподавать этнографию в новом университете. Я должен покинуть Дальний Восток и китаеведение, но я буду продолжать заниматься изучением китайского и маньчжурского языков. В Восточном институте я получал зарплату в 5 – 50 долларов в месяц, тогда как рабочий имел 50 – 100 долларов. Американское правительство тратит миллионы долларов для богатых рабочих, но ни одного цента для того, чтобы научить их. Американцы, кажется, предпочитают большевизм науке. Я возвращаюсь бедняком в мои родные места, но я рад, что покидаю «Свободную» Россию»[17].
Приехав в Ригу, П.П. Шмидт стал профессором (1 апр. 1920) и деканом (1923 – 1925) филолого-философского факультета Рижского университета. В основном он читал лекции по языкознанию. В 1927 г. Петр Петрович стал доктором философии.
Шмидт не терял связи с российскими востоковедами. Переписывался он и с китаеведом В.М. Алексеевым, с мнением которого не всегда соглашался. «Ошибки нужно только исправлять, но не ругать порой деятелей, которые не могли не ошибиться так, как и мы все ошибаемся. Одни синологи ищут у своих предшественников только ошибки, а другие считают каждое слово знаменитости безошибочным. Даже относительно основных принципов существуют противоположности взглядов»[18].
Профессор Шмидт не забыл своих полевых исследований, которые провел по планам Общества изучения Амурского края. Он опубликовал несколько статей о языках коренных народностей Дальнего Востока (ульчей, негидальцев, орочей и нанайцев). Правда, в последние годы своей жизни он все больше уходит от китаеведения к другим наукам. Востоковеды Г.В. Подставин, Е.Г. Спальвин и В.М. Алексеев не понимали работ П.П. Шмидта, который писал в ответ на это: «Я вполне оправдываю любовь синолога к своему предмету, но не понимаю ненависти его к другим специальностям […] Но стоит ли нам теперь поднимать научные споры, когда на науку смотрят как на бесполезную выдумку буржуев? Не теряем ли мы уважение в глазах физиологов, когда мы друг друга не признаем? Они скажут, что мы в этом отношении мы все правы. В конце концов, мы можем очутиться вне пространства и времени»[19].
Пётр Петрович Шмидт скончался 6 июня 1938 г. в Риге. Помимо востоковедческих исследований он издал немало работ, посвященных языку, фольклору и этнографии латышей. Уже после его смерти четырехтомным изданием были опубликованы 37 тысяч собранных им латышских поверий. Из множества работ, написанных П.П. Шмидтом, около десяти хранятся в библиотеке ОИАК. Еще живя во Владивостоке, он передал библиотеке Общества часть своего книжного собрания. К сожалению, многие работы так и остались не оцененными его коллегами.
___________________
[1] Центральный государственный исторический архив Санкт-Петербурга. Ф. 14. Оп. 3. Д. 28710. 54 л.
[2] Обозрение преподавания по кафедре китайской словесности на 1899 – 1900 год, составленное и.д. профессора П.П. Шмидтом // Известия Восточного института. 1900. Т. 1. C. XXVIII.
[3] Шмидт П.П. Китайские классические книги // Известия Восточного института / Под ред. А. Позднеева. – 1900 – 1901 акад. год. Владивосток: Тип. Сущинский и Ко, 1901. Т. 2, вып. 3. С. 269 – 300.
[4] Шмидт П.П. Лингвистическое введение в изучение китайского языка // Известия Восточного института. 1900 / 01 акад. год. Т. 2, вып. 4. С. 359 – 463 и др.
[5] Шмидт П.П. Обозрение лекций по китайской и маньчжурской грамматикам на 1907 / 08 акад. год. Владивосток, 1908. (Литогр.); Изучение Китая за границею. Владивосток: Типо-литогр. Вост. ин-та, 1909. 16 с.; Он же. Конспект лекций по политической организации Китая. Владивосток: Изд. Вост. ин-та, 1911. 63 с. (Литогр.); Он же. Начальные чтения по китайскому языку: Пособие к изучению разговорного китайского языка пекинского наречия / Прил.: Кит. тексты для упр.; Прил. к т. 2, вып. 5 (Изв. Вост. ин-та). 94 с. и др.
[6] История отечественного востоковедения с середины XIX до 1917 года. Москва: Изд. фирма «Вост. лит.» РАН, 1997. С. 66.
[7] Отчет ОИАК за 1906 год // Зап. ОИАК. 1907. Т. 10. С. 169.
[8] Там же. – С. 170.
[9] Обозрение лекций проф. П.П. Шмидта по китайской и маньчжурской грамматикам на 1907 / 08 акад. Год. Владивосток, 1908. 19 с.
[10] Архив ОИАК. Ф. 1. Оп. 1. Д. Протоколы общих собраний и заседаний распорядительного комитета Общества (6 июня 1908). Л. 86 об., 89.
[11] Архив ОИАК. Ф. 1. Оп. 1. Д. Протоколы общих собраний и заседаний распорядительного комитета Общества (2 авг. 1908). Л. 91 об.
[12] Деятельность Конференции, заграничные командировки и учено-литературные труды преподавательского персонала // Отчет о состоянии и деятельности Вост. ин-та за 1908 г. Владивосток: Типолитогр. Вост. ин-та, 1909. С. 38.
[13] Российский государственный исторический архив Дальнего Востока. Ф. 226. Оп. 1. Д. 471. Л. 6.
[14] Цит. по: Хисамутдинов А.А. Его звали Арсеньев-Уссурийский: Док.-ист. очерк. Владивосток: Изд. ОИАК, 1997. С. 27.
[15] Шмидт П.П. К истории китайского разговорного языка // Сб. статей проф. и студентов к XVIII годовщине Вост. ин-та. – Владивосток, 1917. С. 17 – 20.
[16] Walravens, Hartmut. Peter Schmidt Ostasienwissenschaftler, linguist and folkorist. Eine vorlaefgige biobibliographie. Hamburg.: Verlag Ch. Bell, 1982. Р. 73.
[17] Там же. Р. 76.
[18] Архив Петербургского отделения РАН. Ф. 820. Оп. 3. Д. 885. 2 об.
[19] Архив ПО РАН. 820. Оп. 3. Д. 885. Л. 19об.
Читайте в ЦНБ ДВО РАН:
Начальные чтения по китайскому языку: пособие к изучению разговорного Китайского языка Пекинского наречия. Приложение: Китайские тексты для упражнений / П. П. Шмидт. – Владивосток: Паровая Типо-литогр. газ. «Дальний Восток», 1902. – 86 с. – Приложение к V вып. II т. «Известий Восточного Института». Напечатано по определению Конференции Восточного Института. Секретарь Н. Таберио. Место хранения: Отдел ЦНБ ДВО РАН при ИИАЭ ДВО РАН. Инв. № 62216. – Штамп: «Библиотека ДВ отделения Акад. наук СССР», «Библиотека ДВ отд. АН СССР», «Библиотека ДВ Филиала АН СССР». – Шифр: 4И(Кит)07 Ш73.
Учебник манджурского языка: в 3-х ч. Ч. II: Китайский текст / П. П. Шмидт. – Владивосток: Типо-литогр. Вост. Ин-та, 1907. – 20 с. – Тит. л. парал. нем. – Напечатано по определению Конференции Восточного Института. Место хранения: Отдел ЦНБ ДВО РАН при ИИАЭ ДВО РАН. Инв. № 62214. – Шифр: 4И(Мандж)(07) Ш 73.
Мандаринская грамматика: Лингвистическое введение в изучение китайского языка / П. П. Шмидт. – [б. м., б. г.]. – 311 с. Место хранения: Отдел ЦНБ ДВО РАН при ИИАЭ ДВО РАН. Инв. № 62213. – Сохранность экземпляра: без обложки, без титульного листа. – Гербовая печать: «*БИБЛИОТЕКА ВОСТОЧНОГО ИНСТИТУТА». Штамп: «Библиотека ДВ отд. АН СССР». – Шифр: 9И(Кит) Ш73.